Камеру убери я сказал — узбекистан

Фотопаранойя сильно вредит имиджу Узбекистана. От нее страдают как журналисты и фотографы, так и обычные жители, а также многочисленные туристы. Колумнист «Газеты. uz» Никита Макаренко объясняет, почему боязнь людей с фотоаппаратом должна быть уничтожена.
Узбекистан
— очень дружелюбная страна. До тех пор,
пока вы не взяли в руки фотоаппарат или
видеокамеру. Это черта, за которой ваша
жизнь может полностью измениться.
Радостные минуты творчества могут легко
превратиться в томительные часы
разбирательств в РУВД.
Фотопаранойя
мягко обволокла нашу страну и проникла
в головы тысяч сотрудников правоохранительных
органов, посбонов, охранников, сторожей,
вахтеров и прочих адептов ее культа. В их глазах любой фотограф как минимум
предатель родины, иностранный шпион,
клеветник и пособник мирового терроризма.
У фотопаранойи
нет никакого юридического обоснования.
Но это не мешает ей существовать. Сегодня
мы подробно разберем этот феномен.
Спойлер:
снимать можно все и везде, кроме объектов
из особого списка. Никто не имеет права
запретить вам снимать остальное.
Бей
своих
Узбекские
любители фотографии сталкиваются с проблемой ежедневно: правоохранительные
органы на улицах Ташкента и других
городов запрещают фотографировать и снимать без каких-либо внятных объяснений.
Автор статьи
провел в прениях с представителями
власти многие часы своей жизни. Последний
эпизод: куплено официальное разрешение
на съемку у директора комплекса «Регистан»
в Самарканде. Снимаем. Исключительно в сторону памятников. Подходят двое,
рядовой и сержант: «Прекратите съемку.
Вы переступили ногой за бордюр, а это
территория хокимията, вам нужно его
разрешение».
В качестве
бонуса за потраченное время я однажды
обогатился уникальным советом, как
снимать только шедевры. Он был строго
продиктован мне бывшим начальником
Мирзо-Улугбекского РУВД Ташкента:
«Хорошее видишь — снимай! Плохое — не снимай!»
Мы попросили
местных фотографов и операторов
поделиться
своим печальным опытом в Facebook. Перескажу
лишь некоторые из десятков историй. В роли запретителей тут фигурируют как
правоохранительные органы, так и другие
представители власти.
«Фотографировал
установку памятника Пушкину, заставили
удалить фото».«Запретили
фотографировать Дворец форумов».«Фотографировали
Костел. Остановился автомобиль с милиционерами, пытались увезти в участок».«Запретили
снимать природу из окон электрички по дороге в Ходжикент».«Запретили
заходить на Мирабадский рынок с фотоаппаратом».«Запретили
фотографировать у театра Навои».«Сфотографировал
милиционеров, нарушивших ПДД. Был
осужден, заплатил штраф за неподчинение».
«Даже за пределами Узбекистана теперь не могу
расслабиться и нормально фотографировать»,
— пишет в Facebook один из фотографов.
Чтобы
чужие боялись
От паранойи страдают
не только местные жители. Не меньшую
боль испытывают и иностранные туристы.
Большинство путеводителей полно
предостережениями вроде «Будьте
осторожны, доставая камеру в Узбекистане!»
Блогеры Lost
With Purpose, посетившие Узбекистан
в июле 2017 года, пишут: «Никогда-никогда
не снимайте что-нибудь военное,
электростанции или транспортную
инфраструктуру. Большой шанс того, что
вы попадете в беду, и они будут думать,
что вы шпион».
Паранойя
живет не только на улицах, она поднимается
в воздух и спускается под землю. Блогер
Бен Шлаппиг, пишущий обзоры на авиакомпании,
написал
в августе, что «Узбекистон хаво йуллари»
стала первым и единственным в его
практике перевозчиком, запретившим ему
фотографировать на борту.
Про ташкентское
метро вы и так знаете. Но посмотрите в рейтинг TripAdvisor (самое популярное
приложение для путешественников).
Туристы считают столичное метро самой
популярной достопримечательностью в городе! Только они лишены возможности
фотографировать легально этот памятник
архитектуры. Нелегально и так все снимают
— полный
Google картинок. Что можно скрывать
в общественном месте, которое посещают
200 тысяч человек в день?
Или
право имею?
Потрачено
немало времени в поисках ответа на вопрос: имеют ли право сотрудники
правоохранительных органов запрещать
съемку на улице? Получить четкий ответ,
основанный на законодательстве, не удалось.
МВД Узбекистана
на запрос «Газеты. uz» ответило весьма
туманно: «Сотрудники
правоохранительных органов вправе не допускать фото — и видеосъемку при несении
служебной деятельности по охране
общественного порядка в порядке,
установленном законодательством».
Отметим, что закон
«Об органах внутренних дел» не содержит
подобных порядков. Не удалось найти
никаких других «установленных
законодательством порядков».
В нашем
распоряжении есть другой письменный
ответ — из ГУВД Ташкента, полученный на аналогичный вопрос одним из наших
коллег. В нем говорится: «Для проведения
фото-, видеосъемки в личных целях для
семейного просмотра никаких ограничений
не существует».
Более
конкретный ответ корреспондент
«Газеты. uz» смог получить у заместителя
начальника ГУВД Ташкента Дониёра
Ташходжаева: «Есть особые охраняемые
объекты. В таких местах имеются таблички,
что фотографирование и ведение видеосъемки
запрещено. Если эти знаки есть, и сотрудник
заметил фотографирование, то он имеет
право потребовать удалить фото. Но если объект является общественным
местом, любой гражданин и иностранец
вправе снимать».
Нам хотелось
бы опубликовать список стратегических
объектов, утвержденный Кабинетом
Министров, чтобы читатели знали, куда
не стоит направлять камеры, но сделать
этого нельзя, так как список секретный.
А судьи кто?
Еще один
вопрос, который интересует наших
читателей: можно ли снимать сотрудников
правоохранительных органов во время
исполнения ими своих обязанностей?
Зачастую это необходимо для того, чтобы
защитить свои права. Как выяснилось, ни в одном законодательном акте этот запрет
не установлен.
Следовательно,
снимать можно, но с оговорками.
МВД, отвечая
на вопрос, вновь сослалось на некий
«порядок»: «Снимать можно, но если
фотограф раскроет тайны следствия либо
помешает проведению следствия, то он может понести ответственность в установленном порядке». Каков этот
порядок — неизвестно.
Но очевидно,
что деятельность инспекторов ГУБДД или
сотрудников патрульно-постовой службы
(а к ним чаще всего возникают претензии)
не является «следствием».
Замначальника
столичного ГУВД Дониёр Ташходжаев
ответил нашему корреспонденту, что
«снимать [сотрудника]
можно, с предупреждением, и если у гражданина есть какие-то вопросы к нему.
Но если снимать в „иных целях“ — то это неправильно».
Ранее в журнале «Экономическое обозрение»
(№12, 2013 год) представители ГУБДД МВД
дали четкий ответ на этот вопрос:
«Законодательством Республики Узбекистан
не установлен запрет на фото — и видеосъемку сотрудников внутренних
дел, в то же время инспектор вправе
требовать прекратить съемку, если он несет службу в непосредственной близости
с объектами, имеющими стратегическую
важность для Республики Узбекистан,
при этом инспектор должен разъяснить
причину и основания запрета на съемку».
Больше
фото, хороших и разных
Складывая
вместе имеющуюся информацию, можно
сделать вывод:
Во всех
общественных местах снимать разрешено,
и никто не вправе запретить вам этого
делать. Но есть исключение: список
стратегических объектов. Их снимать
нельзя. Сотрудников правоохранительных
органов снимать можно, если только они
не ведут следствие.
Так что
снимайте в общественных местах и отстаивайте свои права в случае запрета.
Попросите сослаться на законодательный
акт, запрещающий съемку. Подсказка: его
нет.
Тем не менее,
очевидно, что нет закона, который
регламентировал бы взаимоотношения
фотографов, операторов и представителей
власти. Было бы неплохо заполнить этот
«вакуум» в законодательстве. Причем
обязательно в сторону либерализации —
нужно защитить права фотографов и видеооператоров. Чтобы законодательный
акт можно было продемонстрировать,
защищая свои права.
А пока мы призываем руководство МВД донести до рядовых сотрудников, что без законной
причины фотографов трогать не нужно.
Именно камеры
помогают делать страну прозрачной и открытой. Те, кто против камер, как
правило, хотят что-то скрыть. Только вот
в XXI веке скрыть практически ничего
невозможно. Наберите в Google название
любого ташкентского объекта — и найдете
там сотни картинок. Несмотря на все
запреты.
Фильм,
фильм, фильм
Еще один
законодательный вакуум, являющийся
следствием фотопаранойи, мешает
нормальной работе иностранных съемочных
групп в нашей стране. Мы хотим привлекать
туристов, хотим, чтобы про нашу страну
знали, — но не хотим пускать иностранцев
с камерами. А вдруг они снимут «плохое»?
Авторитетные
продюсеры считают, что это заблуждение.
Станислав Соловкин, генеральный директор кинокомпании Soar Productions, руководитель Кыргызcко-Российского независимого комитета по кино и телевидению, продюсер, принимавший участие в создании программ-призеров Emmy и ТЭФИ.
«Казахстан,
Кыргызстан, Таджикистан, Туркменистан
и Узбекистан могут предоставить ведущим
мировым производителям телевизионного
контента и кинофильмов потрясающие
возможности для создания принципиально
нового продукта. Страны уникальны, в том числе и потому, что на менее чем 1%
объектов в этих странах когда-либо
проводились съемки», — сказал «Газете. uz»
Станислав Соловкин.
«Вопреки
устоявшемуся мнению, ТВ и кино не только
разрушают репутации целых стран и регионов. Они обладают уникальной
способностью строить новые репутации
и восстанавливать несправедливо
испорченные старые. Кроме того, нет
более эффективного инструмента для
развития международного туризма», —
считает Станислав. Он также привел
несколько цифр:
После
выхода на экраны фильма «Властелин
колец» ежегодная выручка туристической
индустрии в Новой Зеландии выросла в два раза и составила 6 млрд долларов.
После
показа кинофильма «Храброе сердце»
количество посетителей Монумента
Уолесса, где снималась картина, выросло
на 300%.
Замок
Хайклер, упоминаемый в сериале «Аббатство
Даунтон», ежедневно посещают 1500 туристов.
Почему
Тарантино еще не здесь
Сегодня
иностранные теле — и кинокомпании,
желающие снимать в Узбекистане,
сталкиваются с массой преград. Прежде
всего — фантастической бюрократией.
Как подтвердили письменно в «Узбеккино»,
единственный документ, который
регламентирует пребывание заграничных
«киношников» в Узбекистане, — это
постановление Кабинета Министров от 2012 года «О порядке осуществления
иностранными кинокомпаниями съемок
художественных фильмов».
Этот документ
— порождение нашей любимой фотопаранойи.
Само его название говорит о пробеле в законодательстве. В нем идет речь только
о художественных фильмах, но под действие
документа сейчас попадают все съемочные
группы: и желающие снимать документальное
кино, и телесюжеты.
Сам документ
настолько бюрократичен (утверждение
сценариев, постоянный контроль), что
большинство компаний просто плюют и разворачиваются. Некоторые все-таки
снимают, но тайком, пребывая в стране
как туристы.
Эта ситуация
совершенно недопустима, если мы хотим
привлекать международный кинобизнес.
Необходимо разработать четкий, простой
и понятный документ, регламентирующий
работу иностранных компаний в стране.
Онлайн-заявка
на получение разрешения для съемок с указанием всех локаций. Получение
разрешения в течение 10?15 дней. Получение
бизнес-виз для съемочной группы на основании разрешения. Беспошлинный
временный ввоз съемочного оборудования.
«В идеале
должно быть одно общее разрешение — на съемки в стране. Его должна выдавать
служба „одного окна“, причем там должны
работать не чиновники, а люди кино. Все
общественные места должны быть бесплатными
для съемок. Государство должно быть
заинтересовано в собственной рекламе,
поэтому не должно брать за разрешения
и съемки денег», — рекомендует Станислав
Соловкин, опираясь на опыт других стран.
Под
назойливое щелканье затворов
Фотопаранойя
должна быть уничтожена, как зловредная
опухоль. Имидж страны стремительно
меняется, и нужно избавляться от этого
наследия былых времен.
Никто не сделает лучшую рекламу стране, чем
свободный человек с камерой. Государственный
комитет по развитию туризма может
выпустить сколько угодно рекламных
роликов про горные долины и вкусный
плов, но люди все равно поверят только
своим друзьям и их фотографиям.
Да заполнятся
Instagram и Facebook фотографиями с хештегом
#uzbekistan, а телевидение — фильмами, снятыми
в Кызылкумах и Чимгане!